Цицернаванк -- одна из древнейших святынь Армении -- находится в области Ахаеч исторического Сюника, на берегу реки Ахавно (ныне Лачинский район Азербайджана, в 4--5 км севернее села Хнацах Горисского района).
Монастырь находился на окраине села Цицернаванк, платившего в XIII в. дань Татеву. Впервые Цицернаванк упоминается в одном из дарственных договоров 844 г. Средневековый армянский историк Степанос Орбелян причислил его к числу важных тридцати монастырей XIII в. Сюника. Товма Ванандеци в 1655 г. в оде, посвященной крупным святилищам Армении, отмечает, что монастырь "имел богатое прошлое". В позднем средневековье Цицернаванк вместе с восемью другими монастырями Сюника принадлежал епархии Татева. Своего расцвета монастырь достиг в XVII--XVIII вв., когда князем Айказом и епископом Мкртичем была перестроена оградительная стена с западными арочными воротами (1613 г.), отремонтирован монастырский храм (1779 г.), в южной части возведена трапезная (XVIII в.).

Наподобие некоторых древних армянских храмов, Цицернаванк беден лапидарными надписями. Нет и, несомненно, не было строительной надписи. Можно быть уверенным, что до середины VI в. в Армении не принято было оставлять на больших и малых культовых сооружениях письменных свидетельств. Согласно господствовавшим в ранний христианский период психологии и идеологии, это считалось нескромным, хвастовством, вплоть до понятия греха.
Стены Цицернаванка, как снаружи, так и изнутри, своей обширной и гладкой поверхностью представляют большие возможности для высекания на них надписей. Сам по себе факт отсутствия надписей также подтверждает глубокую древность храма и то, что с раннего средневековья Цицернаванк не подвергался существенной перестройке, тем более, что письменного свидетельства этого нет.
Памятные надписи Цицернаванка датируются XVI--XVII вв. Над наличником первого с запада входа, единственного открытого с южного фасада храма, на туфовом камне, вмурованном в базальтовую кладку, была надпись, сообщающая о ремонте храма и колокольни (в 1967 г. камень уже исчез).
Несомненно, что под ремонтом Цицернаванка в XVIII в., кроме маленькой колокольни на кровле, имеется в виду заложение большинства окон и дверей, укрепление пилонов -- других признаков перестройки памятника в этот период нет.
На Цицернаванке отсутствуют метки мастеров-строителей, как на древних нижних участках базальтовых стен, так и на верхних, туфовых частях и пилонах. Отсутствие меток мастеров также свидетельствует о глубокой древности храма, т. к. они получили распространение только в VI в. Характерно, что из встречающихся на Цицернаванке меток мастеров, три высечены на позднее пристроенных пилястрах.
Время возведения или основательной перестройки Цицернаванка можно определить (конечно, с некоторыми допущениями), исходя из архитектурно-художественных особенностей.
При описании памятника отмечалось, что он имел четыре основных строительных периода. Первый -- возведение стен; второй -- верхних фрагментов стен, сложенных из фельзитового туфа, пристройка апсиды с антресолью и приделов; третий -- возведение разделяющей нефы аркады и покрытие храма сводом; четвертый -- усиление пилонов, возведение двойных арок и пристройка аркатуры к северной стене.
Как видим, стилистические особенности элементов убранства позволяют датировать третий период второй половины V в., четвертый -- V--VII вв. Что касается пристройки апсиды и ее двух боковых комнат (второй период), то они могут быть отнесены к концу IV -- началу V вв., когда, согласно канонам католикоса Саака Партева (387--436 гг.), требовалось, чтобы летом священник жил при церкви. В этот период памятник имел деревянное перекрытие и, если иметь в виду значительную ширину храма, уже представлял из себя трехнефную базилику (только нефы разделялись деревянной колоннадой).
Главным, однако, является выяснение времени основания храма, датировка первоначально прямоугольного, без апсиды на востоке, базальтового строения. Однако, собранного материала недостаточно для безоговорочной датировки Цицернаванка. Языческое происхождение его названия "Ласточкин монастырь", некоторые основные архитектурные особенности памятника, наряду со сведениями историков о культовом строительстве в период распространения в Армении христианства, позволяют выдвинуть довольно достоверную гипотезу, что самое древнее строение Цицернаванка первоначально было языческим храмом, который после распространения христианства в Сюнике был перестроен в церковь. После принятия христианства на всей территории Армении в течение первых десятилетий бурно развивалось строительство церквей. По свидетельству армянских историков IV--V вв. (Агатангехос, Фавстос, Бюзанд, Зеноб Глак), начиная с 301 г. в Армении значительная часть языческих капищ почти без изменений или с частичными перестройками использовалась в качестве церквей. В них повторялась планировка языческого здания: удлиненная, ориентированная с востока на запад, прямоугольная композиция; лишь алтарь переносился с запада на восток.
Примером подобной возможной перестройки является древняя базальтовая часть Цицернаванка, что подтверждается также ее уникальной архитектурной особенностью: отсутствием входа с западной стороны. Это можно объяснить существованием в языческие времена жертвенника в западной части храма. В период распространения христианства Цицернаванк был разрушен до нижних участков стен или, что более вероятно, начал возводиться как капище, однако, строительство было прервано после появления в Сюнике христианства.
На вопрос, могли ли быть в Армении языческие капища в виде настоящих базиличных зданий (значительное по ширине и пропорциям дохристианское сооружение Цицернаванка могло быть только базиликой), можно дать положительный ответ. Необходимо отметить, что для армянских дохристианских культовых строений, греко-римский периптер не является характерной композицией и пример этому -- храм Гарни -- единственный, сохранившийся в Армении, образец языческого храма. Еще до эллинизма в Армении существовала развитая культовая архитектура и собственные типы храмов (базиликальные центричные), которые использовались вплоть до принятия христианства. Их композиция восходила к местным истокам. Часть исследователей истории армянской архитектуры считает, что церкви базиликального типа проникли в Армению из Сирии. Эта точка зрения опирается на тесные культурно-религиозные связи, существовавшие в III--IV вв. между Арменией и Сирией, а также на сходство некоторых архитектурных форм и элементов декоративного искусства обеих стран. Базиликальные сооружения на территории Армении известны за тысячу лет до принятия христианства. Парадные залы в цитаделях урартских городов представляют собой подлинные базилики: прямоугольные в плане, разделенные колоннадой на нефы, строения.
Базилика в Армении до IV в. уже имела тысячелетнюю историю. А храм Цицернаванка -- одно из важнейших и узловых сооружений этого типа.

Любой, кто приезжает в Карабах, обязательно увидит монумент «Мы – наши горы», расположенный на холме при въезде в столицу республики Степанакерт с севера. Этот монумент в народе называют просто и ласково «Дедушка и бабушка». Памятник из красноватого туфа был построен в 1967 году и представляет двух пожилых людей – мужа и жену – в народной одежде. «Рост» бабушки составляет почти 4 метра, дедушки – под 6 метров. «Дедушка и бабушка» не имеет постамента и тела, что создает ощущение, что фигуры вросли в горы, породнились с ними.
Символизм монумента можно также рассматривать и с духовно-религиозной точки зрения. Дело в том, что Карабах, его живописная природа и гостеприимство населения нередко давали повод для сравнения с райским уголком. Кроме того, здесь, по преданию, находится ряд святынь христианского мира. Например, под алтарем жемчужины армянского церковного зодчества Гандзасарского монастыря захоронен череп Иоанна Крестителя, а в Дадиванском монастыре недавно нашли мощи ученика апостола Фаддея – Дади. Некоторые ученые склоняются к мысли, что это мощи самого Фаддея, который с апостолом Варфоломеем входил в число 12 апостолов и проповедовал учение Спасителя на Ближнем Востоке и в Армении. Интересно и то, что окрестности церкви Иоанна Крестителя в городе Шуше лидируют по количеству видений Девы Марии во всем регионе.
Анализируя монумент в данном контексте, его можно сравнить с библейскими Адамом и Евой, тем более что слово «Карабах» переводится как «Черный сад». Но Адам и Ева Черного сада отличаются от библейских. Кажется, что они поняли смысл жизни, осознали бренность и тленность материального, бессмертность духа и духовных ценностей. Кстати, все молодожены Степанакерта и близлежащих населенных пунктов во время свадьбы обязательно приходят получить благословение «прародителей».
Символ Карабаха предстал внешнему миру в 1988 году, когда началось национально-освободительное движение. Символично, что первый митинг в Степанакерте прошел в день одного из важнейших церковных праздников – Сретения Господня. Армянство Арцаха как бы получило благословение Всевышнего на отстаивание своего справедливого требования. Но тогда никто этого не знал, так как Карабах был единственным регионом в мире, где не действовала ни одна церковь. Все были закрыты за годы советской власти.

Не менее символичным предстает и государственный флаг НКР – прямоугольное полотнище из трех горизонтальных и равных по длине полос красного, синего и оранжевого цвета, с двух краев правой стороны которого начинается белый пятизубчатый ступенчатый ковровый узор, соединяющийся в третьей части флага, если поделить его по вертикали. Он похож на флаг Армении, но его отличает упомянутый пятизубчатый ступенчатый ковровый узор. Официально он символизирует Карабах, который насильственно был оторван от Армении. Однако, по преданию, триколор этой цветовой гаммы в качестве занавески отделял в храме Соломона в Иерусалиме святую святых от остальной части храма. Когда Христа распяли и произошло землетрясение и затмение, занавеска разорвалась именно в той части, где и расположен ступенчатый ковровый узор.
Изучая Карабах, невольно чувствуешь наличие некой «невидимой руки», которая в самый трудный момент помогает этому маленькому уголку преодолеть кажущиеся непреодолимыми трудности. Духовность придают силу народу. Энергетика передается практически всем посещающим Арцах людям. Вот, например, что поет немецкая группа Einsturzende Neubauten, чей солист несколько лет назад побывал в Арцахе и написал песню «Нагорный Карабах»:
Глухие леса, седых гор гряда,
Ярко-желтое солнце
Богов дитя
Бьется сердце, парит душа
И теряюсь я в объятиях райского сада –
Нагорного Карабаха!
Духовные ценности подпитывают народ, обладающий ими. Но если этот народ отходит от духовности, то и существующие духовные «залежи» попросту иссякают. В Арцахе взаимообогащение между народом и ценностями, слава богу, продолжается, и именно это предстает одной из самых надежных основ будущего любого народа.

Давид Бабаян,
политолог, кандидат исторических наук.
«Независимая газета»

В центральной части древней армянской области Арцах, нынешнем Нагорном Карабахе, в конце XII в., после распада соседнего Сюникского царства сформировалось феодальное княжество Хачен.
Первая половина XIII в. была, по-видимому, временем его подъема. Именно в это время здесь были созданы выдающиеся произведения искусства, вошедшие в золотой фонд армянского художественного наследия. Произведения эти сосредоточены в Гандзасарском монастыре, служившем родовой усыпальницей хаченских владетелей и являющемся вплоть до XIX в. кафедрой католикоса Агванка. На протяжении многих веков Гандзасар был культурным центром страны. Здесь уцелели жемчужины армянского зодчества -- собор и гавит (притвор) -- выдающиеся памятники средневековой архитектуры и монументальной пластики.
Строительство собора было начато хаченским князем Асаном Джалалом в 1216 г. и окончено в 1238 г. Освящен был собор в 1240 г. Гавит собора построила, согласно свидетельству армянского историка Киракоса Гандзакеци, жена Асана Мамкан (по строительной надписи -- Мимкан, Асан и их сын Атабег), но год постройки неизвестен, во всяком случае постройка церкви была осуществлена еще при жизни Асана, т. е. до 1261 г.
Архитектура собора воспроизводит крестово-купольную композицию, выработанную еще в X в. и представленную такими памятниками, как соборы в Ахпате (967--991 гг.), Санаине (967--972 гг., возобновлен в 1084 г.), Кечаруке (1033 г.). Культовое зодчество XII--XIII вв. полностью следовало этой композиции, напомним такие характерные памятники, как храм Арич (1201 г.), Ованнаванк (1216 г.), Гегардский монастырь (1215 г.). Развитие этой формы архитектуры шло по пути сужения боковых ветвей креста и повышения их пропорций, благодаря этому еще сильнее выделилось подкупольное пространство, увенчанное высоко поднятым куполом, который господствует надо всем зданием. Эти черты в полной мере свойственны и Гандзасарскому собору. Углы здания (между ветвями креста) заняты двухэтажными удлиненными хоранами. На верхние хораны ведут крутые консольные лестницы.
Особенность и своеобразие зданию придает исключительно богатая архитектурно-декоративная разработка внутри и снаружи храма. Внутри, по старой классической армянской традиции целыми пучками вертикальных тяг -- простых и монументальных -- подчеркнуты углы подкупольного объема, они как бы обрамляют центральную часть храма. Их венчает столь же простой карниз, состоящий из двух полуваликов и полочки (абаки). Полукруглый верх узких окон (имеющихся по одному на северной, южной и западной сторонах) обработан глубокими каннелюрами, образующими веерообразное завершение окон. Арки ветвей креста со стороны подкупольного пространства имеют тройной ступенчатый профиль и чуть стрельчатый контур.

Барабан Гандзасарского храма внутри круглый, он расчленен восемью парами тонких полуколонок-жгутов, переходящих в висячие арочки. Они поочередно упираются в круглые или удлиненные окна с полуциркульным верхом.
Особенно богато украшен торец алтарного возвышения. Он обрамлен со всех сторон широкими и глубоко профилированными тягами (верхняя из них заполнена надписью). Полоса внутри рамы заключает 8 ромбов, слегка углубленных к своему центру (для создания светотени) и слегка впалых треугольников между ними. Все эти ромбы и треугольники сплошь заполнены очень сложным по рисунку и плотным густым плетением из двойного жгута, причем все эти орнаментные заполнения совершенно различны, как обычно в армянских декоративных композициях того времени. Частично эта резьба сильно выветрилась.
Наружные ромбы храма следуют вполне выработанной системе: они четко и ясно передают внутреннюю крестово-купольную композицию здания. Ветви креста выделены щипцами повышенных пропорций, угловые к двум скульптурных изображениям ктиторов, симметрично занимающих ниши двух западных граней. Обе фигуры мужские и почти одинаковые. Оба ктитора изображены в фас, они сидят по-восточному поджав ноги. Одежда их напоминает халат. Лица бородатые, с длинными усами.
Вторая группа изображений занимает три южных грани. На двух крайних из них, также в нишах, помещены обращенные друг к другу коленопреклоненные фигуры, руки их протянуты вперед, головы -- в нимбе. Их осеняют ангелы, распростертые крылья которых следуют очертаниям полукруглых ниш, обрамляя их. А верхняя треугольная плита, вставленная в тимпан грани, также под щипцом, занята рельефным изображением Богоматери с запеленованным младенцем. Наконец, на двух гранях барабана повторяются головы быков (аналогичные тем, которые мы видели на барабане внутри храма), а на грани помещен барельеф орла с распростертыми крыльями. Это столь же распространенный образ стража-охранителя.
Пристроенный к храму с западной стороны, гавит заслонил еще одну скульптурную композицию -- Распятие, помещенную на западном фасаде храма под его щипцом. Композиция состоит из широкого креста, в нижнюю часть которого (начиная от средокрестья) вписана фигура распятого Христа. По сторонам головы его, над протянутыми руками, помещены серафимы. По сторонам Христа -- две коленопреклоненные фигуры: Богоматери (слева) и Иоанна Богослова (справа): лица их представлены в фас, головы -- в заостренном головном уборе (клобуке), руки протянуты к фигуре Христа. По рисунку и обобщенности изображения эти фигуры напоминают ктиторов на барабане здания.
На северном фасаде Гандзасарского собора, в западном углу щипца, привлекает внимание изображение птицы, очень архаичное, сохраняющее черты раннесредневековой пластики сасанидского круга. Края коньков кровли увенчаны небольшими моделями многогранного барабана храм. На южном фасаде, в его центральной части, врезной линией изображены скачущие лошади.
Таков храм Гандзасарского монастыря со своими ясными и развитыми архитектурными формами. Монументальная пластика слилась в нем с архитектурой в один неразрывный художественный сплав. В этом здании верность архитектурной традиции своего времени сочетается с ярко выраженным своеобразием: зодчие храма проявили в своем произведении большой самобытный талант.

Не менее замечателен и гавит монастыря. Он примыкает к храму с западной его стороны и представляет большую (внутренние размеры 11,62--11,80х13,15--13,25 м) бесстолбную залу с двумя парами взаимноперекрещивающихся арок со сталактитовым сводом в перекрестье, над которым возвышается легкая восьмигранная ротонда.
Эта своеобразная и нигде вне Армении не известная архитектурная конструкция, сформировавшаяся, по-видимому, уже в конце XII в., представлена целой серией памятников (известно уже 19 зданий с таким завершением). Наиболее замечательны среди них гавиты в Ахпате (начало XIII в.), Мшкаванке (первая половина XIII в.), Хоракерте (1251 ш.) и Аратесе (1265 г.), трапезные в том же Ахпате (около середины XIII в.) и такая же в Агарцине (1248 г.). Все эти произведения, столь смелые по своей конструкции и столь логичные по композиции, принадлежат к числу наиболее выразительных созданий армянского художественного гения.
Гавит Гандзасара особенно близок, можно сказать, тождественен по композиции первым двум из названных памятников -- гавитам Ахпата и Мшкаванка. Вход из гавита в храм обрамлен простым порталом с полукруглой аркой, наличник которой украшен мелкой плетенкой, а тимпан арки заполнен наборными звездами с фигурными (в виде ромбов) промежутками. Такие наборные звезды -- также очень характерное явление в армянском монументальном искусстве XII--XIII вв.
На спаде между восточными концами арок помещен широкий рельефный крест. Плоскость арки (над входом) между подпольными арками украшена в шахматном порядке розетками и элементами "сельджукской цепи" в виде двух перекрещенных вытянутых шестиугольников. Два ряда таких же фигур украшают арку в западном узком пространстве. Другая его арка (в юго-западном угловом компартименте) украшена рельефными ромбами, образующими кресты. Монументальности арок соответствует и массивность двух приземистых колонн, отделяющих западное пространство, и их не менее монументальных баз и капителей. Пониженность этих колонн усиливает ощущение высоты перекрещивающихся арок гавита.
Прямоугольный наружный массив гавита, простой и ясный, завершен высокой четырехскатной кровлей, покрытой каменной черепицей, и увенчан в центре (над сталактитовым сводом в средокрестье) восьмигранной легкой ажурной ротондой.
Снаружи господствует суровая гладь стен. В основании их высокий трехступенчатый цоколь, завершенный массивным полуваликом. На северном фасаде этот полувалик переходит в обрамление низкого входа, образуя его наличник, верхние углы которого фланкируют два вставных рельефа пантер или барсов, обращенных друг к другу, изображенных в движении, с поднятыми хвостами.
На фоне скромного убранства фасадов гавита выделяется исключительный по своему богатству западный портал, которому зодчий, по-видимому, придавал особенное значение: портал доминирует в декоре всего здания и является как бы его декоративным центром.
Храм и гавит Гандзасарского монастыря -- два прекрасных архитектурных творения, воплотивших в себе все лучшие достижения армянских зодчих XIII в. Создавая эти монументальные здания, они использовали огромный, накопленный веками, арсенал технических средств -- архитектурных и декоративных, которыми творцы Гандзасара в совершенстве владели. Они претворили эти средства в произведения, которые мы с полным правом можем назвать энциклопедией армянского зодчества XIII столетия.

Монастырь Амарас -- известный религиозный и культурный центр средневековой Армении -- находится в провинции Мюс Абанд исторического Арцаха. По свидетельству армянского историка IV--V вв. Фавстоса Бюзанда, церковь монастыря Амарас основана в начале IV в. Григором Лусаворичем (Григорием Просветителем). К сожалению, каких-либо сведений о первоначальной композиции этой церкви не сохранилось, что имело бы важное значение для освещения многих проблем истории формирования армянской архитектуры.
Наибольшей известности Амарас достиг в середине IV в., когда здесь был захоронен внук Григора Лусаворича Григорис, построивший, по историку VII в. Мовсесу Каханкатваци, все здешние церкви до Атрпатакана. Григорис погиб в 338 г. и был захоронен с восточной стороны церкви, основанной Григором Лусаворичем. В начале V в. создатель армянского алфавита Месроп Маштоц основал в Амарасе первую школу, одновременно возродив христианскую веру в Арцах-Утике. В конце того же столетия, в 489 г., царь Араншагик Вачаган III (Благочестивый) находит уже забытую могилу Григориса, строит над ней часовню и восстанавливает построенную Григорием Просветителем церковь. Именно эта часовня сохранилась по сей день почти без изменений под алтарем церкви монастыря Амарас. Однако в конце V в. гробница Григориса была расположена рядом с церковью. Впоследствии, в процессе многочисленных перестроек непосредственно над часовней-усыпальницей была возведена церковь.
Начиная с V в. Амарас становится одним из крупнейших религиозных центров. В 821 г. Амарас, как и вся область, был завоеван арабами, в XIII в. разграблен монгольскими ордами, а в 1387 г., в период нашествия Тамерлана разрушен. Однако монастырь, с постоянно функционирующей школой, оставался всегда религиозным и культурным центром. В XV--XVI вв., в тяжелых условиях, здесь были созданы многочисленные ценные рукописи. И, вероятно, именно в этот период вместе со многими монастырями был разрушен и Амарас, т. к. уже в XVII в. он был основательно перестроен. Гандзасарский католикос Петрос во второй четверти XVII в. отреставрировал Амарас -- центр варандского епископства, и в селении Гергер, служившее летней резиденцией Амараса, построил церковь св. Григориса.
Во второй половине XIX в., после присоединения Восточной Армении к России, монастырский комплекс Амарас, имеющий довольно сильно укрепленные оборонительные сооружения, использовался в качестве приграничной крепости, а в 1832--1844 гг. -- русско-персидской таможни.
В середине XIX в. Амарас обезлюдел. Архимандрит и ученый Саргис Джалалянц, посетивший в этот период Амарас, с болью отметил перемены происшедшие в монастыре после его первого посещения. По всей вероятности, монастырская церковь была повреждена, потому что в отличие от сохранившихся без существенных изменений оборонительных стен и гражданских зданий, церковь вскоре после ее посещения Джалалянцом была основательно перестроена. Фактически на месте старой церкви построена новая: полностью изменилась композиция. До этого, в 1848 г., гандзасарский митрополит Тер-Багдасар получил обратно Амарас от царских властей.
Церковь была построена в 1858 г. на средства шушинских армян. В ее северном нефе установлен надгробный камень Григориса, изготовленный шушинским архитектором Микаэлом Тер-Исраеляном в 1898 г.
В конце XIX в. монастырь владел поместьями, пахотными землями, садами, мельницей. Южнее монастыря, на высоком склоне правого берега речки Амарас, прослеживаются следы строений, встречаются гончарные трубы, надгробные камни. Предполагается, что это развалины поселения Амарас.

Гандзасарский монастырь, Гандзасар — действующий монастырь Армянской Апостольской Церкви, расположен на левом берегу реки Хаченагет, близ деревни Ванк, на территории современного Нагорного Карабаха, в северо-западной его части.

Гандзасар впервые упоминается армянским католикосом Ананием Мокаци в середине X века. Новый, известный в настоящее время храм, построен князем Гасан Джалаляном на месте старого, упоминаемого в Х веке, и торжественно освящен 22 июля 1240. Согласно преданию, в усыпальнице храма захоронена отрубленная Иродом голова Иоанна Крестителя, принесенная сюда из Киликийской Армении во время одного из крестовых походов, из-за чего храм получил название св. Ованеса Мкртыча (Иоанна Крестителя).

Строительство храма велось с 1216 по 1238, о чем сообщается на могильной плите Гасана Джалала. Об этом свидетельствует также надпись, сохранившаяся внутри монастыря над купелью.

Гандзасар служил резиденцией и семейной гробницей княжеского рода Гасан — Джалалянов, правителей Хаченского княжества. В ХIV веке стал резиденцией Агванского Католикосата Армянской Церкви и сохранил этот статус до 1815, когда по распоряжению российских властей Агванский Католикосат был преобразован в митрополию, а затем (с 1857) разделен на две епархии: Карабахскую и Шамахинскую.

Из Гандзасара в 1701 Петру Первому были отправлены знаменитые обращения восточных армян с просьбой о принятии российского подданства и военной помощи в освобождении от персидско-турецкого ига (ХVIII век). Значительную в этом деле роль сыграл, в частности, католикос Есаи Гасан-Джалалян.

Монастырь сильно пострадал в период военного конфликта в 1991—1994 в результате действия азербайджанской дальнобойной артиллерии и военной авиации. 20 января 1993 монастырь был подвергнут ракетным ударам с воздуха, в результате чего был серьезно поврежден главный храм комплекса. В настоящее время восстановительные работы закончены.
Нашла фото Гандзасара:

Храм Казанчезоц, или Аменапркич (1868 г.) расположен в г. Шуши Нагорноом Карабахе. Является одной из наибольших армянских церквей. Имеет форму куполообразной базилики. Изготовленный из известняка с высокими куполами, а благодаря построенным перед северной, южной и западным входами гавитам, напоминает Святой Первопристольный Собор Эчмиадзина.

Из книги "Шуши - город трагической судьбы"
"Страшным испытаниям подвергся самый величественный памятник Шуши - Кафедральный Собор Казанчецоц: в 1940-е годы он был использован в качестве зернохранилища, в 1950-е годы разрушили его шатер и разобрали чистотесанные камни крыши, а также верхние части боковых стен. Церковь настолько разлюбили и растащили, что из ее камней в азербайджанском квартале построили несколько престижных зданий. Но и на этом они не успокоились. Барельефы на стенах храма, надгробные плиты с богатым убранством и крест колокольни превратили в тир, в мишень для ружейной пальбы. А в конце 1960-х годов здесь появились тракторы и бульдозеры из районов сельхозтехники. В связи с многочисленными протестами, это очередное "святотатство" - гараж, ликвидировали, и церковь вновь была брошена на произвол судьбы.
В 1970-е годы варварство дошло до кульминационной точки. У оснований массивных колонн, поддерживающих свод, подожгли автомобильные шины, заложили взрывчатку, на стенах вывели свои "благочестивые имена", стерли барельефы и эпиграфические надписи - одним словом, храм впал в такое состояние, будто подвергся бомбардировке.

Ясно чувствовалось,что умышленно разрушают громадное архитектурное сооружение. Под давлением протестов и жалоб трудящихся, в 1980 - х годах начались восстановительно-реставрационные работы.

1918-1920 годы - один из тяжелых периодов многовековой истории карабахских армян. Именно в эти годы древнюю армянскую область Арцах превратили в предмет “территориальных споров”.

После распада Российской империи 10 февраля 1918г. в Тифлисе был созван Закавказский Сейм, который 9 апреля того же года объявил об отделении Закавказья от России и провозгласил Закавказскую Демократическую Федеративную Республику. Однако независимое Закавказье просуществовало недолго. Азербайджан стремился объединиться с Турцией, Грузия расчитывала на Германию, а Армению, оставшуюся верной союзническому долгу перед Антантой и интересам России, не поддерживал никто. Начавшееся в начале апреля 1918г., после ухода регулярной русской армии, новое наступление турецких войск ускорило распад Закавказья.

26 мая 1918г. “ввиду того, что по вопросу о войне и мире обнаружились коренные расхождения между народами, создавшими Закавказcкую независимую республику”, Сейм констатировал распад Закавказья и сложение своих полномочий. В тот же день Грузия объявила о своей независимости. 28 мая были провозглашены Азербайджанская Демократическая Республика и Республика Армения.

Как известно, административно-территориальное деление в царской России производилось не по этническому признаку. До конца мая 1918 года, т.е. до роспуска Закавказского Сейма, Нагорный Карабах входил в состав Елизаветпольской губернии.

В этих условиях правительство Азербайджана декларировало включение в состав новообразованной Азербайджанской Демократической Республики Бакинской и Елизаветпольской губерний. Этим актом Азербайджан стремился закрепить за собой Карабах и Зангезур - исторические территории Армении с преобладающим армянским населением.

Подобные действия Азербайджана были обусловлены и теми трагическими обстоятельствами, в которые был ввергнут армянский народ в годы Первой мировой войны. Как известно, в 1915 году Османская Турция осуществила на территории Западной Армении геноцид армянского населения. Молодая Республика Армения уже изначально была настолько истощена, что не могла в полной мере осуществлять функцию защиты армянского населения, отстаивать свои права на исконно армянские земли.

Однако народ Нагорного Карабаха и Зангезура отказался признать юрисдикцию Азербайджанской Республики. Здесь власть в свои руки взяли армянские национальные уездные советы, которые организовали и возглавили борьбу против Азербайджана.
22 июля 1918г. в Шуши был созван первый съезд армян Карабаха, который провозгласил Нагорный Карабах независимой административно-политической единицей, избрал Национальный совет и Народное правительство в составе семи человек. 24 июля была принята декларация Народного правительства Карабаха, в которой излагались задачи новообразованной государственной власти.

После этого съезда правительство Азербайджана пыталось включить Нагорный Карабах в пределы Азербайджана с помощью турецких войск. Командующий войсками Нури-паша предъявил Национальному совету Карабаха ультиматум, однако второй съезд армян Карабаха, созванный 6 сентября, отверг это требование турецкого командования и правительства Азербайджана.

15 сентября 1918г. турецкие войска вошли в Баку. Началась массовая резня армянского населения города, жертвами которой стали 30 тысяч армян. Разгрому и уничтожению подверглись сотни сел в Бакинской и Елизаветпольской губерниях. В этих условиях командование турецких войск вновь выдвинуло ультиматум Народному правительству Карабаха, требуя от карабахцев разоружения, пропуска турецких и азербайджанских войск в Шуши и признания власти Азербайджана.

Для обсуждения ультиматума 17 сентября 1918г. был созван третий съезд армян Карабаха, на котором был принят ответ туркам, где решительно отвергались требования о разоружении и подчинении власти Азербайджана. Отвергалось и требование турок о вводе войск в Шуши. Турецкое командование было вынуждено отказаться от требования общего разоружения народа, согласилось не настаивать на признании власти Азербайджана и сохранить статус-кво Карабаха. Турки лишь настаивали на необходимости ввода войск в Шуши. Поскольку поражение германского блока в Первой мировой войне было вопросом дней, Народное правительство Карабаха с целью выиграть время согласилось на это требование. Однако население края было крайне недовольно и не примирилось с вводом в Шуши турецких войск.

Вступив в Шуши без боя, турки разоружили армянское население города, произвели аресты представителей армянской интеллигенции. По этой причине армяне Карабаха аннулировали решение третьего съезда и начали готовиться к сопротивлению.

31 октября 1918 года Турция признала свое поражение в Первой мировой войне. Её войска отступили из Закавказья, а их место в декабре заняли англичане, которые стали здесь абсолютными хозяевами. Правительство Азербайджана на сей раз пыталось захватить Нагорный Карабах уже с помощью англичан. Без согласия Англии новые границы в Закавказье не могли быть установлены. Заявив, что судьба спорных территорий должна быть решена на Парижской мирной конференции, английское командование на деле еще до окончательного решения вопроса не жалело усилий для включения Нагорного Карабаха в состав Азербайджана. Установив полный контроль над вывозом бакинской нефти, англичане стремились окончательно отделить Закавказье от России, а Азербайджан, как предполагалось, должен был выполнять роль форпоста Запада на Южном Кавказе и препятствовать советизации региона.

По этой причине политика союзных держав в отношении Закавказья имела проазербайджанскую направленность. Решение карабахского вопроса затягивалось, скорее всего, в расчете на благоприятное для Азербайджана развитие военно-политической ситуации и, следовательно, изменение этнической картины в Нагорном Карабахе.

15 января 1919 года азербайджанское правительство “с ведома английского командования” назначило Хосровбека Султанова генерал-губернатором Нагорного Карабаха, одновременно предъявив ультиматум Карабахскому Национальному совету с требованием признать власть Азербайджана.

19 февраля 1919 года в Шуши был созван четвертый съезд армянского населения Карабаха, который решительно отверг этот ультиматум Азербайджана и выразил протест в связи с назначением Султанова генерал-губернатором. В резолюции, принятой съездом, говорится: “Настаивая на принципе самоопределения народа, армянское население Карабаха с уважением относится к праву соседнего турецкого народа на самоопределение и вместе с тем решительно протестует перед всем миром против попыток азербайджанского правительства, которыми оно стремится уничтожить этот принцип по отношению к Нагорному Карабаху, который никогда не примет власти Азербайджана над собой”.

В связи с назначением Султанова Британская миссия выступила с официальным извещением, в котором заявила, что “с согласия Британского командования временно назначен генерал-губенатором Зангезурского, Шушинского, Дживанширского и Джебраилского уездов доктор Хосровбек Султанов. Британская миссия считает нужным еще раз подтвердить, что принадлежность указанных областей той или иной единице должна быть решена на мирной конференции”.