В глазах у детей армянских
Застыл выжидающий страх.
Подростки те – словно подранки,
Их родина – древний Арцах.*

Гремели над ним артобстрелы,
Огонь бушевал много дней,
И рушились школьные стены,
Звонки не манили детей…

На улицу их не пускали:
«Не бегай под ″Град″, сорванец!»
Бессмысленна злоба людская,
Но будет же распрям конец?!

Опасные игры у взрослых.
В их правила впущен дурман.
Когда же вновь добрые звёзды
Проглянуть сквозь дымный туман?

Когда запоздалые вёсны
Тебя посетят, Карабах,
И вновь засияют не слезы,
А искорки смеха в глазах?

…В глазах у детишек армянских,
Не убережённых, родных,
И нищих малюток славянских –
Испуг… Не оставь их одних!

1992 (?) год, г. Ростов-на-Дону.

Кнарик ХАРТАВАКЯН

В наше время карабахские села отличаются тем, что большинство ее жителей составляют пожилые люди. Когда говоришь
деревня, то, конечно же, в первую очередь, вспоминаешь прародителей. А
кто еще должен жить в деревне, если не бабушка с дедушкой? Это
воспринимается как норма. Так уже засело в нашем сознании -- никто не
удивляется такому.
Как то, я оказалась в одной из деревень
приграничного района Нагорного Карабаха. Деревня это была в свое время
оккупирована азербайджанцами. Но после освобождения, некоторые жители
вернулись в свои дома. Не все конечно, а только те, которые не смогли
ужиться на чужбине.

МНого тех, что не вернулись, оправдывают это тем, что не верят
в безопасность проживания на этой местности. Больше всего это присуще
тем, кому чудом удалось спастись во время войны, и поневоле стать
беженцами. Есть и такие, которые просто не хотят жить в деревне. Но это
другая тема.

В
село, о котором идет речь, после войны вернулось мало жителей. Заселено
только две улицы. Примечательно, что одна улица называется «Улица
молодых» - здесь проживают молодые семьи. Школа и здание сельской
администрации находятся на этой же улице.
Можно сказать, что эта улица имеет
надежду на будущее, поскольку, вторая улица носит название «Улица
вдов». На этой улице, вместе с остальными, проживают все вдовы этого
села. Здесь, конечно, больше ощущается «дух прошлого».
На «улице вдов», я встретила несколько
бабушек. Они сидели на лавочке, под ореховым деревом, перед воротами
одного из домов. Одна из пожилых женщин была очень грустная, а
остальные, как я поняла, пытались ее поддержать, или успокоить.

Оказалось, что бабушка Машо
в этот день получила весточку из России. Дети сообщали, что на каникулы
приехать не могут, потому, что никак не могут оставить работу. И внуков
прислать не могут – экономический кризис.
Вот и опечалилась бабушка
Машо. Она так надеялась, что в этом году удастся починить крышу дома,
или еще что-то выправить по хозяйству. Но сыновья не приедут, а это
означает, что опять ей придется ходить и просить чужих людей о помощи.
Теперь Машо сидит и думает, как ей быть?

В прошлом году она ходила в райцентр, записалась на очередь, чтобы ей дом отремонтировали. Но ей отказали.

- Мне сказали, что я «не перспективная семья».

Собравшиеся женщины развеселились,
вспоминая сельское собрание, на котором Машо встала и объявила
председателю, чтобы он выделил ей мужа - кто знает, может она сможет
родить и станет «растущей семьей»? Ведь в свое время она родила
шестерых - может и сейчас получится? На том собрание все смеялись, а председатель только размахивал руками.

Но сейчас бабушке Машо не до смеха. Она
же не виновата, что война была, а потом она осталась вдовой. А что дети
не хотят приезжать, так с этим ничего не поделаешь: она никогда им не
жаловалась на судьбу. Всегда говорит, что у нее все хорошо, чтоб не волновались.

-
Ничего Машо. Может, в следующем году приедут? Главное, чтобы наши дети
были живы и здоровы. А мы, как-нибудь проживем, - успокаивали ее
соседи.

Машо только вздыхала. Не одна она такая одинокая. Вот
рядом сидят Мануш и Егине. У них тоже дети не каждый год приезжают. К
тому же, такие же вдовы как она сама.

Когда азербайджанцы напали на село,
Машо вместе с мужем и детьми - тогда еще несовершеннолетними - еле
удалось спастись. Им удалось перебраться в Ереван, а оттуда в Россию, к
родственникам. Восемь лет они жили в Краснодаре. Сыновья выросли, дочки
замуж вышли. А когда село освободили, она с мужем приехала обратно. Дети остались, потому, что у них там уже своя жизнь.

Тогда, приехав в село, Машо с мужем
нашли только разграбленный и разрушенный дом. Муж кое как привел в
порядок одну комнату - там и жили. Но два года назад муж умер, оставив
ее одну с полуразрушенным домом, и разваленным хозяйством.
В
селе живут еще Амест и Аршалуйс – тоже вдовы. Но эти не чувствуют
одиночества, потому, что сыновья со своими семьями живут на соседней
улице.

- Мы их называем
«два мушкетера», – смеется бабушка Егине, – Они всегда вместе. И судьба
у них одинаковая – мужья погибли в одном и том же бою. А сыновья женились и по два ребенка имеют.

Бабушка Машо говорит, что очень завидует Амест и Аршалуйс. Ведь у них дети
рядом. Они видят, как растут внуки, а если помощь нужна, то могут
обратиться к сыну. А у Машо все разваливается, и помочь некому. Она
смотрит на фруктовые деревья, и думает, что будет с урожаем делать, раз
дети не могут приехать.

- Я же зиму пережила, в надежде, что лето наступит, внуков увижу. А теперь надо и лето пережить.

- Не волнуйся Машо. Мы же с тобой, –
успокаивает Егине, – Только ты не вздумай помереть во время
экономического кризиса. Дети не смогут приехать на твои похороны.

Егине пытается шутить, а у самой муж и
старший сын были убиты во время захвата азербайджанцами их деревни. Она
выдержала это горе ради оставшихся в живых детей, которые сейчас далеко
от нее – в городе. А что еще остается, кроме «черного» юмора»?
Иногда
удивляешься выдержке и оптимизму людей. Вот, скажем, бабушка Машо
сравнивает себя с соседками, и приходит к выводу, что она -
относительно счастливый человек. Ведь у нее все дети живы и здоровы. А
то, что жизнь доживает в одиночестве, так в этом виновата только война.

- Пусть будет проклята эта война, и те, кто начали ее, – восклицает в сердцах Машо, – Всю жизнь нам исковеркала.

Такова «Улица вдов» в этом типичном карабахском селе. Вот так и живут в этом, некогда
большом селе старушки. Соберутся вместе на лавочке, вспоминают прошлое,
и обсуждают настоящее. Как говорит Егине: «разговоры - единственное и
приятное, что у них осталось».

- Мы пока всем косточки не пересчитаем,
не успокоимся. Только вот под конец, эти разговоры заканчиваются одним
– чувством одиночества и бесполезности. Одним словом -
«бесперспективные семьи»...

Хорошо, что на соседней улице теплится перспектива.

Алвард Григорян
http://armtoday.info/default....ition=1

У каждой страны, у каждой нации есть свои заветные твердыни. Когда история народа складывается 'счастливо, они становятся центром культурной и политической жизни. Когда судьба преследует нацию, они бывают оплотом национальной жизни, островом надежд, залогом возрождения.
Именно последнюю роль играла и играет для армянского народа горная область Карабах.
Сама природа придала ей огромное значение.
Там, в неприступных высях Карабаха, являющихся продолжением Карсских и Севанских нагорий, в течение двух тысяч с лишним лет армянский народ выдерживал натиск кочующих племен, сохраняя свою культуру, обороняя свое национальное лицо.
Будучи единым этнографически, хозяйственно и по языку,' Карабах сделался цитаделью Армении, восточным ее флангом. Таким он был в прошлом, тажов он сейчас, таким он будет и всегда, ибо сердце Армении, долину Арарата, нельзя защищать, не владея Карабахом. Неоднократно на протяжении истории волны нашествия разбивались о твердыни Карабаха, просачиваясь в него только по долинам рек, но и тут не задерживаясь долго. Неоднократно меликства княжества Сюник, как назывался Карабах в древности, собственными силами отгоняли врага. История повторяется, и в последний раз это случилось на наших глазах.
Природа и история создали в Карабахе ярко выраженный тип. Рассеянные но всему свету, карабахцы всюду легко могут быть узнаны. Широкий размах, беззаветная храбрость, склонность к риску, уверенность в себе, своеобразное упрямство, прямолинейная настойчивость, патриархальность в семейном быту—вот симпатичные черты карабахца, являющиеся как бы концентрацией старинных армянских доблестей, потускневших от жестокостей истории и в чистом виде сохранившихся в Карабахе. Высокий, 'кряжистый народ, ушедший в горы для спасения жизни, окреп в горном воздухе и предохранил себя от заражений, постигающих жителей долин.
Национальная память Армении должна запомнить немало громких имен карабахцев. Нет области, в которой они не 'проявили бы своей предприимчивости и таланта. Политика, литература, общественная деятельность, торговля — все служило ареной их работы. Примеров можно было бы привести множество, потому, не претендуя на полноту, напомним о некоторых выдающихся карабахцах, имена которых всем известны: т общественных деятелей Карабаху обязаны своим рождением Арам Паша, Сако Саакян; военному искусству Карабах дал генерала Лазарева; промышленность тоже насчитывает 'в своих рядах немало карабахцев—.карабахцем был, например, Костя Амбарцумян. Литература тоже насчитывает много карабахцев: Лео, издатель «Армянского Вестника» в Москве—Амиров; наконец, большинство армянских газет редактируется Карабахцами.
Давший столько видных деятелей мужчин, Карабах создал, или, вернее, сохранил в чистом виде, и тип древней армянской женщины, в психологии и быту которой уцелело многое из эпохи патриархата.
Скованный своей культурой и бытом, Карабах и в наши дни не посрамил своей старинной славы. Собрав, как во времена Тамерлана, свои дружины, мелики отстояли независимость Карабаха. Шушинский эпизод не изменил общей картины поражения Нури-паши, и линия защиты по существу осталась неприкосновенной, как во времена прежних нашествий.
Таково значение Карабаха для Армении. Несомненно, если б она его утратила, идея самоопределения наций потерпела бы сильное ущемление. И наоборот, обладая Карабахом, Армения получит богатый приток энергичной культурной силы, которая, хлынув на разоренные пространства Армении, оплодотворит их культурой и тем самым завершит славную многовековую историю Карабаха.
Каждый 'народ ищет теперь свое. Все будущее возрожденных наций зависит от того, найдут ли они в самих себе достаточное количество, так сказать, дрожжей своей национальной культуры. При таких условиях все центры, где по тем или иным причинам сконцентрировалась культурная жизнь, приобретают исключительное значение. Таково же значение и Карабаха для Армении.
Правда, история потянула Армению к югу, к теплому морю, и, быть может, оттуда хлынут такие силы, которые превратят Карабах в северную окраину новой Армении.
Но и в этом случае он не теряет своего значения как неприкосновенного и проверенного веками фонда культуры.
Кавказское слово.

Шуша - город в Нагорном Карабахе. Расположен в
предгорьях Карабахского хребта, на высоте 1368 м над уровнем моря, на автодороге Евлах - Горис - Нахичевань, в 11 км к югу от Степанакерта и в 37 км к юго-западу от ж.-д. станции Агдам.

Климат Шуши умеренный. Количество осадков 639 мм.

Основание города
Город основан в 1751 г. Панах-Алиханом как крепость для защиты Карабахского ханства в армянском меликстве Варанда, на месте, предложенном владетелем Варанды меликом Шахназаром II (союзником Панаха). Город вначале назывался Панахабад в честь своего основателя, а в дальнейшем стал называться Шуша, по имени близлежащего селения Шушикент (упомянутое как Шушикенд у Мирзы Джамала Джеваншира Карабагского).

По сообщению некоторых армянских источников Шуша была основана на месте более раннего (со средних веков) армянского укрепления Шошва Снах и это мнение недавно получило археологическое подтверждение после того, как армянскими археологами была раскопана часть стен армянской крепости, к которой примыкает Шушинская крепость XVIII в., а также армянские средневековые могильные хачкары и даже керамику античной эпохи, демонстрирующую, что территория была непрерывно заселена с древности.

Тем не менее данная информация не имеет независимого подтверждения.

По сообщению Мирза Джамала Карабаги, до основания города Панах-Али ханом на этом месте «не было никаких жилищ. Это место было пашней и пастбищем, принадлежавшими жителям Шушикенда, расположенного в шести верстах восточнее крепости».

На орлиной высоте,
Стоит древняя столица.
Здесь такая красота
И такие злые лица.

Крепостное ожерелье
И высокий,горный стан.
Но однако нет веселья,-
У живущих здесь армян.

Не продай его предатель,
Не стонал бы Карабах.
И теперь вот неприятель,-
Нагоняет людям страх.

В городе шумит базар
И цветет торговля.
И горюет Шахназар,
Ах,какой дурной я.

Пэл Пуги смеется,
Шут,на нем колпак.
А народ- он разберется,
Кто из них дурак.

А коварный Панах хан,
С злой ухмылкой на лице.
Толстолобый, как баран
Разжирелся во дворце.

Эх,арцахский мой народ
Враг вошел в ваш дом.
Правит вами всякий сброд,
Жить вам под ярмом.

Ну,а на небе облака,
Воздух горный чистый.
Под горой течет река
И аромат душистый.

На место хана сел другой,
Гиену заменил шакал
И хочет придавить ногой,
Он весь арцахский край.

Вот опять,как саранча,
Напал персидский шах.
Он грабил,убивал,рыча,
Стонал весь Карабах.

Шах каджарский Мохамед,
Натварив в Тифлисе бед,
Двинул войско на Шушу:
Крепость эту разрушу.

А хан шушинский убежал,
Оставив зверю крепость.
Но тут, вмешалася судьбы
Счастливая нелепость.

Был у шаха верный пес,
Его стражник и слуга.
Удал кинжалом он нанес
И убит Мохамед Ага.

Разбежались все войска
И вернулся Ибрагим.
Для Арцаха-это мука,
Снова этот подхалим.

Понял хан,-не удержаться
И России присягнул.
Не такой он,что бы драться,
Но,конечно,обманул.

Через год ушел он к шаху.
Шах лишь этого и ждал.
Снова он с войной к Арцаху
Свою конницу послал.
Но,армяне,как и прежде,
Вооружалися в горах.
Ждали помощи в надежде,
Не оставит царь Арцах.

Вот приехали славяне,
Шли бои в горах…
Вместе русские,армяне
И разгромлен шах.

А война не только пули,
Тут политика,интрига.
Ханом стал Мехти-Кули
Что,конечно-же,ошибка.

Эх,Шуши, город древний,
Эти башни,эти стены.
Здесь бои идут все время-
Разве будут перемены…

Но,покоя нет у шаха,
Для него Шуши-магнит.
Это сердце Карабаха
Неприступно,как гранит.

Хан,”достойный” сын и внук,-
Тоже город свой предал.
И однажды как-то вдруг
К шаху в Персию сбежал.

Шах персидский-лютый волк
Вновь идет войной.
Но в Шуше российский полк,
Егерский-Сорок второй.

Наступают вновь войска
Но теперь уж русских.
И пасется конь казака
На лугах армянских.

Снова едут караваны
И снуют купцы.
Город лечит свои раны,-
Будут лишь рубцы.

Вот звенят колокола,
Всех шести церквей.
И спешат в Шуши кала,
Толпы верующих людей

Расцветает снова город,
Лишь бы не было беды.
Не грозит им больше голод
Но,гора,тут нет воды.

Что бы обеспечить город,
Один знатный меценат.
Взял,построил водопровод,-
Так он был богат.

Греки,русские,армяне-
Весь народ гулял.
Понимали мусульмане,
Кто им воду дал.

Но,мутит народ мулла,
Как же так,как можно.
И гудят колокола,
Но теперь тревожно.

Кровь,убитые младенцы,
Трупы женщин,стариков
У дворцов расскрыты дверцы
Крыши сорваны с домов.

Мусульмане озверели,
Началась резня.
Все дома горели
Оргия огня.

А собаки громко выли,-
Чуяли, идет беда
Эх,армяне,вы забыли,-
Жизнь у вас одна.

Льются крови реки,
Злобой дышет враг.
Зарабатывая деньги,
Был забыт кулак.

Двухэтажные дворцы,
Все дотла сгорели.
А богатые купцы,-
Пикнуть не успели.

Как немая укоризна,
Сорок лет стоят руины.
Бедная моя отчизна,
В чем же ты повинна.

А в России коммунисты
Захватили власть.
И в Шуше муссаватисты
Вдруг сменили масть.

И когда диктатор Сталин
Отдал туркам Карабах.
Спорить с ним не стали
Хоть и слезы на глазах.

Снова здесь хозяин- турок,
Мы живем,как гости.
Нам История- Урок,
И скрипим от злости.

А Шуши уж не столица,
Как король в изгнании.
Жизнь по капельке катится
Лишь надежды упование.

И бульдозеры все крушат:
Театр,церкви и дома.
Память наша-им не нужна,
Им нужна одна тюрьма.

Вот разрушен Агулецоц,
Не осталось даже камня.
А апсиды от Мегрецоц,-
Это пляж после купанья.

Греко-Русской церкви нет,
Для Христоса нет свечей.
Но в почете Мухаммед,-
И мечеть теперь музей.

Дело тут не только в вере,
Нам урезали права.
Обнаглели вы сверх меры,
Не помогут тут слова.

Знаем мы,зачем мутите,
Нас не запугать.
Из Арцаха вы хотите
Наш народ согнать.

Мы же не бараны,
Карабах-наш дом.
Мало нас,-но мы Армяне,
Не смиримся с злом.

А Шуши,как отчим злой,
Бомбы в нас кидает.
Он нам больше не родной,
Он нас убивает…

С высоты летят снаряды
И ракеты типа”Град”.
Люди прячутся в подвалах,
Люди не живут в домах.

Мы народ трудолюбивый,
Но,как пчелы с жалом.
Нам Шуши из-за спины,
Как удар кинжалом.

Накануне Дня Победы,
Отдан был приказ.
Надо,что бы город этот
Снова был у нас.

Взрыв-осколки,грохот,дым
И стрекочет автомат.
Знаем мы,что победим,
И не дрогнет наш солдат.

Вот стоит подбитый танк,
Экипаж погиб геройски.
Враг не выдержал атаки,
Победило наше войско.

Память вечная всем тем,
Кого с нами больше нет.
На Шушинской высоте,
Им воздвигли монумент.

Слава нашим фидаинам,
Снова в городе армяне.
Но в Шуше опять руины
И лечить придется раны.

Феникс-сказочная птица,
Символ Возрожденья..
Наша древняя столица
Ждет лишь пробуждения.

Святой монах.

Я очень люблю памятник "Мы и наши горы" (в народе называют - памятник
Деду и Бабе). Это символ Арцаха, символ долголетия, вечности, терпения, любви и
верности. Этот памятник напоминает нам историю нашего народа, его традиции и
характер.

На пригорке карабахском
Памятник один стоит.
На земле родной Арцахской
Смелым он резцом набит.

В ней история народа
Дедов,прадедов моих,
Древнего из всех народов,
Чтивших идолов своих.
(Ж.Балаян)

"Дед и Баба"- надежда каждого карабахца. Заканчивая школу,
отгуляв долгожданный выпускной бал, выпускники школ, вступающие в новую жизнь,
полные надежд, встречают рассвет у этого памятника, ни одна свадьба не проходит
мимо "Деда и Бабы", прежде чем молодожены не возложат цветы и их не
поздравят у памятника.
История
Карабаха и его народа уходит своими корнями в глубокую древность. Слова Арцах и
Карабах по смыслу почти одинаковы. Название Арцах возникло с незапамятных
времен. По преданию, оно означает Араманяни - сын Айка Наапета, цах - дерево, лес.
Поскольку по его велению в крае были посажены лесные массивы, плодовые деревья.
Впоследствии, претерпев изменения, это словосочетание превратилось в Арцах.

Согласно
другому преданию местных жителей, название Арцах произошло от слов Сар - гора и
цах - лес, то есть гористый и лесной. С течением времени начальная буква
"с" исчезла и получилось Арцах.
Название
Карабах сравнительно новое, упоминается в грузинских и персидских источниках с
14-15 веков, и означает «черный сад». Наша история богата героическими примерами
борьбы арцахцев против иноземных захватчиков. В 17-18 веках мелики Карабаха
возглавляли освободительную борьбу народа против персидских и османских
поработителей. Они были одними из первых, кто вместе с католикосами Гандзасара
искали пути, способные навечно связать судьбу армянского народа с
могущественной Россией. В 1805 году Карабах вступил в состав России, что было
зафиксировано в 1813 году Гюлистанским мирным договором. Но в июле 1923 года,
после установления советской власти, вопреки воле населения была образована
Нагорно-Карабахская автономная область в составе Азербайджанской ССР.
Для создания независимого государства карабахцам пришлось показать большую
стойкость, жизнелюбие, героизм и мужество. Небольшая наша земля было полита
кровью героев. Мы никогда не забудем о беззаветной смелости, несгибаемой воле
ее защитников, которые, не думая о гибели, об опасности, в трагической
обстановке оставались людьми, в самом высоком смысле этого слова: протягивали
руку помощи гибнущему товарищу, выносили раненых друзей.
Карабахцы
знают цену жизни и поэтому для них нет ничего священнее памяти о тех, кто погиб
ради оставшихся на Земле. Мы никогда не забудем наших
героев: Аво, Бекор, Эдмона Барсегяна, Андрея Осипяна, Армена Бегларяна, Зория
Джангиряна и многих, многих других, не пожалевших жизни ради нас, ушедших на
войну совсем молодыми, не успевшими вкусить радости жизни, "...ушли не
долюбив, не докурив последней папиросы". Вечная память героям! Героями не рождаются, их создает необходимость.
Уходили арцахцы в бой" не ради славы - ради жизни на
земле", ради свободы своего края, ради своих детей, матерей и сестер.
В любом уголке Арцаха есть обелиски и монументы, посвященные памяти тех, кто не
вернулся с войны. Там всегда - цветы.
Жизнь продолжается. За последние годы застроился и вырос не только наш родной
Степанакерт, столица НКР, но и райцентры, многочисленные поселки и деревни. Формируется
новый облик нашей непризнанной республики. Поражаешься, как можно отрицать то,
что есть, что видно! Ведь существует, живет на своей родной земле мой
многострадальный, терпеливый, стойкий, мужественный и надеющийся на лучшее
будущее народ.

Анаида
Айрапетян,
педагог русского языка и литературы школы № 3 г.
Степанакерта